Альпы глазами московской художницы
О работе на Сен-Готарде Ольги Калашниковой рассказывает Юрий Дюженко, заслуженный работник культуры России, кандидат искусствоведения:
Швейцария покорила Ольгу величественными горами, гордым свободолюбивым народом, влюбленным в свою Родину, глубоко почитающим национальные святыни, где не только в музеях, но в каждом крестьянском доме сберегается все, что хранит память о предках, и, конечно, трогательная для русского сердца любовь к великому Суворову как своему национальному герою.
Директор национального музея перевала Сен-Готард Карло Петерпостен очень помог с изучением материала, подсказал ряд сюжетов. Местные жители вначале с удивлением приглядывались к женщине со странным ящиком и холстами, но постепенно привыкли, с удовольствием и очень внимательно рассматривая все новые и новые этюды таких знакомых им мест. Подавляющему большинству из них никогда не приходилось видеть ни русских людей, ни художников-реалистов. А теперь многие жители городков Андерматта и Айролло на перевале Сен-Готарда радостно приветствуют художницу, признавая ее «своей». И надо думать, никто из них не скажет теперь, как это многим представлялось здесь прежде, что современная Россия - «страна водки и мафии».
Ее сердцу, влюбленному в красоту тихого Русского Севера, не просто было прочувствовать суровую красоту Альп, воспетых сотнями европейских поэтов и художников. 1
Сначала это были откровенно учебные штудии с назойливыми мелочами, с неизбежными повторами и монотонностью. Но шаг за шагом она всем своим духовным естеством вжилась в горы, пока, наконец, не обрела свободы творческого дыхания. Она стала безошибочно угадывать главное. Ей открылась тайна панорамного мышления, которое сродни космическому. И само собой пришло ощущение ритма и масштаба именно этих горных просторов, и естественно выдох- нулись на полотна ни с чем не сравнимые альпийские свет и воздух. Так открылась новая страница современной пейзажной живописи: швейцарские Альпы, понятые душой русского художника.
Ольга Калашникова - не баталист, да и не хочет им быть, но представленные ею горные ландшафты своею значимостью дают почувствовать присутствие здесь героического духа наших предков. Недаром она так упорно возвращается в своих этюдах к «Часовне мертвых», где упокоились суворовские герои, павшие здесь в боях, за могилами которых уже две сотни лет ухаживают монахи крохотного приюта, расположенного поблизости. Скорбь и просветленность, которыми овеяны работы этого цикла, в ее полотнах очень впечатляют, но художница продолжает искать еще большей значимости. Помоги ей Господи! Прекрасно даются Ольге и натурные портреты - своеобразные очерки о местных жителях - добросердечных, открытых, склонных к юмору. Имея ограниченное время - от силы час-полтора на каждый этюд, не зная ни итальянского, ни немецкого языков, она каким-то непостижимым образом договаривается с этими людьми, и они ей охотно позируют. Так, например, был создан портрет 86-летнего пастуха Бонадея, очень живой, непосредственный, свежий по живописи, предназначенный для ее персональной выставки в Швейцарии, которая должна состояться в рамках празднования 200-летнего юбилея Щвейцарского похода.
Закономерно и очень радостно, что современным «первооткрывателем» столь драгоценной страницы русской истории и живописи стала именно Ольга Калашникова, художница глубоко национальная, чистая душой, беззаветно влюбленная в традиции русского реалистического искусства.
«Там, в Швейцарии, - говорит она, - я всегда представляла, что за спиной у меня - мой древний Переславль-Залесский. И не только Переславль, но и вся моя Родина